Поэт, художник. Публиковался в латышской, русской, польской периодике. Автор двух сборников стихов. Второй — «Три книги» — готовится к выходу в издательстве «Русский Гулливер». Изучает русскую филологию. Дважды (в 2017 и 2019 годах) входил в лонг-лист Премии Аркадия Драгомощенко. Родился (2001) и живёт в Риге.
Фото: Oskars Upenieks
Сопроводительное письмо Елены Глазовой:
все это различные состояния
развитие адамантан ремантадин мидантан
остается например радость философии чудо
мысли
Я познакомилась с Василием Карасёвым в 2016 году в андеграундном рижском книжном Bolderāja; Семён Ханин представил мне его как молодого поэта. Когда я впервые услышала имя «Василий Карасёв», то была в полной уверенности, что это шутка — что имя вымышленное; ибо «это слишком хорошо» — уж больно нереалистично наивный образ юного мечтателя вырисовался за этим именем. Мне казалось, что «Василий Карасёв» — это мем. Однако имя оказалось настоящим, и после знакомства молодой поэт некоторое время слал мне многостраничные «манускрипты» на электронный адрес… Эти поэтические «манускрипты» были обильны, даже велеречивы, они напоминали стихийные потоки воды (как будто бы не содержали в себе какой-либо основы). За всем этим стояла жажда письма, заставляющая автора и читателя захлёбываться в поэтических «водоизлияниях» (отмечу, что автору на тот момент было всего 15 лет)…
Прошло пару лет, и из воды выросли диковинные структуры, лёгкие ментальные конструкции, которые Сергей Тимофеев, номинировавший Карасёва на Премию АТД в 2017 году, назвал «биопоэзией». К этому времени Василий Карасёв обрёл «основу» и превратился в увлекательного автора (всего за каких-то пару лет напряжённой работы!). С тех пор я с интересом следила за творчеством этого поэта, всё же скептически (видимо, по инерции) воспринимая его практику неймдроппинга (часто практикуемую и другими современными авторами) как «призывание всех святых». Но и здесь я опять-таки ошибалась. При внимательном прочтении видно, что тексты Карасёва демонстрируют не поверхностное упоминание фигур мировой поэзии, но действительно углублённое знакомство с мировыми поэтическими практиками. Именно оно позволяет автору устраивать «перекличку» на равных с идеями и концепциями поэзии XX-XXI века, свободно оперировать цитатами из неё и её «отголосками».
Карасёв оказался прирождённым ныряльщиком в литературные глубины. В своих текстах он использует интеллектуальную стратегию, близкую к практикам Аркадия Драгомощенко. Способность Карасёва писать «о телесном за пределами перечня травм и желаний, и говорить о личном, не выпячивая его, сквозь интерес и внимание к миру» — достойна восхищения[1]. Это действительно редкое для современной поэзии качество — быть освобождённой от аффектов, просветлённой, как практика дзэн-буддийского монаха. Читая тексты Карасёва, я на самом деле испытывала чувство близкое к осознанию «сопричастности бытия», за что благодарна автору. Такое чувство от чтения поэтического текста не всегда удаётся испытать в современном потоке данных. Это и есть тихая философская поэзия, созданная в сопричастности бытию, без аффективного самовозвеличивания, без поучительных интонаций, способная научить чуткого читателя многому.
[1] Цитата из сопроводительного письма Гали-Даны Зингер, номинировавшей стихи Карасёва на Премию АТД в 2019 году.
Подборка номинируемых текстов:
